У меня дома на рабочем столе под стеклом лежит фотография Юрия
Николаевича Руденко. Черные брови, серые, почти седые волосы, сжатые,
прямые губы, взгляд на меня. Не знаю, когда и где сделан снимок, но
думаю, что на одном из последних семинаров, который прошел под его
руководством. Я встречался с Юрием Николаевичем и на комиссиях разного
ранга, и в домашней обстановке, но чаще всего на заседаниях семинара по
надежности. Поэтому, когда думаю о нем, память чаще всего подбрасывает
сцены семинарской жизни.
Память удерживает немногое. Открываю двенадцатый выпуск трудов семинара
«Экономико-математические модели для исследования надежности систем
энергетики», чтобы вспомнить дату. Написано: в сентябре 1976 года в
г.Фрунзе состоялось двадцать первое заседание постоянно действующего
научного семинара…. Это было 2-е заседание, на котором я присутствовал,
и 1-е, которое при мне вел Юрий Николаевич. Предыдущее, в Новосибирске,
прошло без его участия. Видно в мире произошли какие-то неординарные
события, которые ему помешали приехать. Других случаев отсутствия не
припомню. Уже, будучи на высокой административной должности в Академии
наук, он всегда находил время, чтобы лично возглавить, лично открыть,
лично выслушать все доклады от первого до последнего.
Юрий Николаевич на семинарах – это особая тема. Я не помню случая, чтобы
он пропустил хотя бы один доклад. Всегда в первом ряду, сбоку с ручкой
наготове. Поразительная работоспособность этого человека проявлялась в
том, что он никогда не дремал и, по-видимому, почти не отвлекался. На
заседании оргбюро, когда решали, что публиковать, а что забраковать,
ясная позиция по каждому пункту. Строгость при отборе материала
сочеталась с доброжелательностью: и «старых» участников нельзя обидеть,
и молодым нужно открыть дорогу на следующие заседания.
Юрий Николаевич был очень пунктуален. Как тщательно он продумывал планы
работы семинара! Потому и шло все как по маслу, потому-то и оказывались
выполненными все (известные мне) его начинания. Недавно завершено
издание четырехтомного справочника по надежности систем энергетики. А
первый по времени - «Надежность систем газо- и нефтеснабжения» - вышел
под моей редакцией в 1994 году. Сколько сил потребовалось для его
выпуска. Но о потраченных времени, силах я не жалею. Сигнальный
экземпляр в твердом переплете - все, как положено, - я отдал Юрию
Николаевичу буквально за два дня до его смерти. Он был, как мне
показалось, бодр, энергичен и очень обрадовался первой ласточке, первому
реальному свидетельству того, что эпохальная идея будет реализована.
Слава Богу, что я не отложил это на несколько дней, оправдывая себя
наступающими праздниками или чем-либо еще.
Отмечу еще некоторые, особенно запомнившиеся черты Юрия Николаевича.
Меня поражала его память на лица и имена-отчества. В преддверии открытия
очередного заседания семинара, встречаясь с кем-либо из прибывших,
мучительно соображаю, видел ли я раньше этого человека. Юрий Николаевич
пожимает ему руку, обращается по имени-отчеству, а после выясняется, что
этот участник появился на семинаре во второй раз после двух-трехлетнего
отсутствия.
Об атмосфере, царившей в СЭИ, с гордостью говорят все, кто там работал и
работает. Иногородним, приезжавшим в Иркутск, особенно приятно было
оказаться в работоспособном жизнерадостном коллективе. Я так просто
оттаивал после Москвы с ее византийскими интригами, с ее принципами
«думаю одно, говорю другое, делаю третье». Нельзя, конечно, ставить все
в заслугу Юрию Николаевичу. Но без него, наверное, не было бы той ауры,
он был признанным формальным лидером коллектива, хорошо в него
вписывался. В эпоху, когда слова живого нельзя было прочесть в газетах и
журналах (разве что только на заборах), я, как и другие гости СЭИ, с
наслаждением от корки до корки прочитывал стенные издания с вольными
шуточками в адрес руководства. Руководство считало и это творчество
естественным и, следовательно, попустительствовало. Не помню, чтобы в
какой-то неофициальной компании присутствие Юрия Николаевича вызывало бы
скованность и сдерживало языки.
Видимо, болью за Россию объясняется его резкое неприятие изменений в
общественно-политической жизни во второй половине 80-х и особенно в 90-х
годах. Для меня он был и остается образцом человека и ученого, потеря
которого чувствуется постоянно. Его роль в энергетической науке с годами
не только не теряется, но становится более осязаемой.
// Фрагменты из книги “Академик Юрий
Николаевич Руденко. Воспоминания о жизни и деятельности".- Иркутск: ИСЭМ
СО РАН, 2001.- 295 с
